Тяжелейший удар в грудь, остановившееся дыхание. Сознания я так и не потерял, правда дыхание не желало возвращаться, а боль в груди была таковой, что я обязан был скончаться от нее на месте, просто не выдержав. Еще больнее стало, когда я увидел потерянное лицо Дмитрия совершенно близко. Потом меня оторвало от земли, и я очутился в кузове пикапа. Изо рта у меня лила вишневого цвета кровь, я ощущал ее вкус и слышал, как она хлюпает у меня в легких. «Хана», – созрела четкая мысль. с такими ранами и с таким кровотечением не живут. Ну и куда меня собираются везти? Зачем? Что это изменит? Упрятать труп? Я даже успел почувствовать, как машина подо мной рванула с места, а дальше меня насквозь прострелило болью, и свет в глазах померк.